Larry Carlton
	источник : gibson.com   октябрь 2004 года   перевод : Александр Авдуевский
	естественный процесс

Fingerprints – Ваш первый альбом за четыре года. Вы сознательно отложили сольную работу, или это Fourplay не оставляет на нее достаточно времени?

Дело в том, что я с 1986 года работал с MCA, а теперь я вернулся на Warner Brothers, поэтому потребовалось некоторое время, чтобы завершить контракт с GRP (Grusin, Rosen Productions). Поэтому, между выходом The Gift и Fingerprints такая пауза.

Вы предпочитаете работать в группе или сольно?

Мне очень нравится и то и другое, особенно, учитывая что долгое время я не играл в группе со времени Crusaders, которых я покинул в начале 1977 года. Поэтому это редкая возможность, которая приносит удовольствие.

Как Ваш подход меняется при работе в такой группе, как Fourplay, по сравнению с сольными проектами?

Играя в Fourplay я имею возможность часть времени быть просто аккомпаниатором, и это очень интересный проект, поскольку солировать могут так же Bob James, Harvey Mason и Nathan East.

Ваша основная роль в группе это исполнитель, автор или лидер?

Всего понемногу. Когда мы записываемся, мы все приносим песни, и тогда лидером становится тот, кто принес песню, над которой мы работаем. Остальные привносят идеи, но концепция песни исходит от автора.

После нескольких лет взаимодействия друг с другом, как изменился уровень Fourplay?

Мы стали новыми Fourplay. Чем больше мы вместе играем, тем больше мы общаемся, тем больше мы едины как группа. Конечно, это требует некоторого времени, и нам нравится этот процесс, мы очень рады тому, как все развивается.

В 70-х Вы застолбили за собой роль студийного сессионного музыканта. Вам больше нравится работать в студии или на сцене?

Мне нравится спонтанность и энергия живых выступлений. Мне нравится, что здесь нет долгих приготовленией, особенно в нашей группе. Я просто прикидываю, что мы должны сыграть в первых трех номерах, после чего все идет само собой. Мне нравится эта свобода.

Как бы Вы описали свой стиль по отношению к термину "джаз"?

Если бы мне пришлось определить для себя категорию, то я бы сказал, что я гитарист с джазовыми влияниями, но не могу назвать себя джазовым гитаристом. Я всегда любил джаз еще с тех пор, как мне было 14 лет, и это оказывает влияние на мой стиль.

Кто был самым ранним влиянием на Вас?

Я слушал поп- и рок-музыку, которую крутили на радио. Затем я обратился к джазу: Joe Pass, Wes Montgomery, Barney Kessel, Coltrane... Мне с ранних лет очень нравился Coltrane.

Когда Вы решили сделать гитару своей профессией?

Я об этом даже не задумывался, потому что я больше ничем не занимался. Это был естественный процесс. Я начал учиться в шесть лет, а к четырнадцати годам я уже выступал на конкрусах юных талантов и местных концертах. Я помню, что когда я отмечал 15-летие, я выступал вечером в пятницу, субботу и после обеда в воскресенье вместе к более взрослыми музыкантами.

Был ли какой-то концерт или ситуация, которые помогли Вам пробиться?

Это была последовательный ход вещей. Чем больше я играл, тем лучше становился и тем больше о мне говорили. Одно шло за другим, и в итоге у меня состоялась карьера.

Как Вам удалось выработать и сохранить свой собственный стиль, постоянно работая с таким количеством разных артистов?

Чем в большем количестве сессий я участвовал, тем больше совершенствовал мастерство сессионого гитариста. Я никогда не пытался специально выработать свой стиль, он появился сам собой, как результат влияний и того, кто мне нравился.

Какие у Вас остались воспоминания от участия в Crusaders?

Crusaders образовались в 1971 году, и я был их фэном еще подростком. Поэтому, когда в 23 года я стал выступать и записываться с ними, это меня очень волнующе. Очень. Поэтому памятью от тех временах я очень дорожу.

Ваше соло в "Kid Charlemagne" (Steely Dan) – одно из лучших, и до сих пор гитаристы восхищаются его фразировкой и звуком. Вас до сих пор о нем спрашивают?

Меня много спрашивают об этом соло, и несколько лет назад я вставил в мои концерты небольшой блок, когда я просто играю солос 4-5 самых известных моих работ. "Kid Charlemagne" входит в их число, и мне пришлось напрячься и разучить его заново (сеется). Было забавно пытаться скопировать себя самогоf.

Как Вам удается поддерживать в себе энтузиазм после такого количество сессий и работ?

Это может звучать слишком пафосно, но я - гитарист. Я – музыкант и мое призвание – делать музыку. Поэтому мне нужно искать какие-то дополнительные стимулы

Я знаю, что Вы большой любитель рыбалки. Ваша частная жизнь, хобби и т.п. влияет на Ваше творчество и стиль?

Я думаю, это находит отражение в моем стиле. Что я представляю из себя, как личность, выражается в том, как я играю.

У Вас есть какой-то режим занятий?

Я никогда не занимался и даже не думал об этом с 1970 года. Каждый год у меня происходит от 75 до 125 концертов. Я много играю, и этого достаточно для поддержания формы.

Насколько процесс и вся атмосфера студийной работы отличается сегодня от тех времен, когда вы были сессионным музыкантом?

Самое очевидное – барабанные лупы и технолгии вроде Pro Tools, но мой подход остался тем же, что и раньше – делать демо и сетки песен. После чего музыканты могут сделать свой вклад. Но с самого начала это звучит, как моя песня и моя запись, поэтому нам нет необходимости искать звучание.

Как Вы стараетесь идти в ногу со временем и новейшими технологиями?

Никак. У меня все та же пара гитар, которые я использую уже вечность, а альбом Fingerprints был записан на старом Fender Vibrolux 50-х годов и моем '68 Gibson ES-335…

Я считал, что в 70-х Вы были приверженцем Mesa Boogie, так что же Вы тогда использовали?

90% записей, на которых я играл, были записаны с Princeton Reverb. "Room 335," например была сделана с Boogie, но в большинстве сессий я использовал небольшие усилители.

А что привело Вас к легендарной теперь комбинации ES-335 и Boogie?

Мне просто повезло. Я помню, мы с выступали в San Diego с Crusaders, и на саундчек пришел кто-то из местного музыкального магазина и сказал: "У меня есть этот усилитель, это совершенная новинка. Он называется Boogie, и я мечтаю, чтобы Вы его услышали". Я сказал: "Не проблема, несите". Мы включилист, и конечно же это было круче некуда. Я сразу получил тот сустейн, за которым охотился. Я купил усилитель в тот же день, и вечером уже играл через него. Я использовал его много лет, но уже 15 лет или около того я играю концерты на Dumble.

Что входит в Ваш комплект сегодня?

Он очень простой - голова Dumble Special Overdrive и кабинет Dumble 1х 12". Я использюу немного реверберации (Boss RV-3 ), педаль громкости (Showbud) и педаль хоруса, которой я почти не пользуюсь.

Педаль громкости – это Ваш важный инструмент. Как Вы сделали его частью своей техники?

Ой, я и не знаю (смеется), педаль просто работает вверх-вниз. Она как часть моего тела. Когда я стою, поставив правую ногу на педаль громкости, отыгрываются всякие нюансы, о которых я даже не задумываюсь.

Как Вы настраиваетесь на шоу или сессионную работу?

Я ненадолго уединяюсь, хотя бы за полчаса до выхода на сцену. Если Вы пойдете за кулисы, то меня там не обнаружите. Я буду в какой-нибудь комнатке, разогреваясь, играя гаммы, может быть просматривая сетки. Для меня это вопрос концентрации, а не какой-то ритуал.

Достигнув в своей карьере всего, считаете ли Вы, что осталось еще, что-то что Вы не сделали, но хотели бы?

Я все еще мечтаю о настоящем блюзовом туре, где я каждый вечер играл бы шаффлы и кондовый блюз, возможно с вокалистом и парой духовых. Пока что у меня не получается это организовать, но я знаю, что в этом десятилетии оно обязательно произойдет.

Вы поддерживаете контакт со своими коллегами-сессионщиками из Лос-Анжелеса?

Я часто встречаюсь с приятелями. Мы собираемся с Jay Graydon или Steve Lukather.

Говоря о Steve Lukather, как я вижу Вы сотрудничаете с ним.

Steve и я два года назад отправились в Японию выступать вместе, просто для удовольствия. Мы так замечательно провели время, что записали два концерта, и запись будет выпущена на лейбле Steve Vai (Favored Nations). Мы сыграли несколько вещей Jeff Beck и пару моих вещей. Получилось здорово. На барабанах играл Greg Bissonnette, с нами был мой клавишник Rick Jackson, а на басу Chris Kent из Нешвилла. Мы собираемся дать несколько концертов и в следующем году.

Чем бы Вы поделились из всего своего накопленного опыта с новым поколением музыкантов-любителей или начинающих профессионалов?

Что всегда было для меня важным, играть музыку которая тебе нравится, потому что тогда ты ее чувствуешь и вкладываешь в нее душу. Это также увеличивает шансы, что слушатели ее тоже прочувствуют. Поэтому я придерживался правила играть то, что мне нравится. Если вам нравится рок-н-ролл – играйте его, и это будет самым честным самовыражением.